Нят-Нам - моё спасение.

Тяжелая черепно-мозговая травма (ТЧМТ). Ее характеристики на основе личного примера. Путь реабилитации после ТЧМТ. Значение медицинской Традиции Школы Нят-Нам в реабилитационный период после ТЧМТ.
Я написал это потому, что я еще жив.
Чтобы люди, которым вынесла приговор современная медицина, не отчаивались, а боролись до конца, до последнего, и выигрывали эту борьбу.
Я написал это для тех, кому это действительно нужно, чтобы вселить в людей веру и надежду.
C наилучшими пожеланиями. Ковалёв Константин.

КовалевАннотация по тематике данной работы. Краткие аспекты анализируемого события.
   Диагноз – тяжелая открытая черепно-мозговая травма. Критическая ситуация. 21 день в глубокой коме. Первые две недели - на искусственном дыхании. Врачи не решаются прогнозировать будущее. Крайне тяжелое состояние. Но жизнь продолжается. 30 дней кормление через зонд. Позже небольшая температура и первые признаки сознания. Очень медленно открыл один глаз, потом другой. Закрыл. Это событие происходило в течение определенного времени, не сразу.. Первые 20 дней не откладываются в памяти, как ребенок, не помнящий себя в первые годы жизни. "Один случай из тысячи, такого не бывает, что ты выжил", - говорили так. Первые дни сознательного существования сопровождались болевым шоком в виде крика на протяжении недели. Позже учусь говорить, начиная буквально с произношения отдельных звуков. Чудом слуховой и зрительный нерв остались невредимы, вопреки всему. потому, что теменная область отвечает и за зрение и за слух.    Искажение речевой функции в дальнейшем не наблюдалось. При функциональном обследовании установлено – ребенок и видит, и слышит. Далее, намного позже, все-таки удалось восстановить функции зрения и разговора. Для этого потребовался значительный период времени и интенсивной работы. Намного позже – неудачные попытки сесть, привести в движение правую руку и ногу. Вся правая часть тела была парализована. Далее поднятие в вертикальное положение на подъемном столе – болевой и психический шок, сопровождающийся криком и сопротивлением. Данные события так же не остались в памяти, слишком мал был штрих сознательного состояния. Намного позже благодаря неистовому труду появилась возможность сесть, идти, что-то говорить. Даже по прошествии немалого времени очень трудно, а вначале вообще невозможно, одновременно анализировать свою речь, осмысливая ее логичность, а так же и информацию, поступающую от собеседника, продолжение разговора, его логическое завершение. Намного позже, благодаря неистовому труду, догнал своих одноклассников и осваивал одновременно с ними школьные предметы.

     Позже, спустя 10 лет после травмы - шпагат и слезы профессоров в институте нейрохирургии им. Бурденко. Однако, через некоторое время был вынесен приговор Московской профессурой - нельзя ни бегать, ни быстро ходить, ни плавать, нельзя подвергать организм любым нагрузкам. Это один случай из тысячи, что выжил. Можешь  умереть, не гневи Бога.    Довольно невзрачный прогноз на дальнейшую жизнь - постепенно, после такой травмы, швы в мозге станут грубее и это отрицательно отразится в дальнейшем и на двигательной функции и на других функциях организма.
 Я был не согласен, я искал ответ, я был в поиске.
 И я нашел школу Нят-Нам – Школу восточных единоборств.
Сейчас я попробую систематизировать упражнения, которые я делал в стационарный и послестационарный период. Для кого-то они могут оказаться очень ценными.


 В период клинической реабилитации определялись такие характеристики:  Предпринимаемые реабилитационные меры:
 - отсутствие сознания.  пришел в сознание под музыку песни «Алиса в стране чудес». (в дальнейшем в практике Института им. Бурденко неоднократно повторялся возврат в сознание именно под эту песню)
 - потерянность сознания, нахождение сознания как бы в «прострации».  Очень громкие побудительные слова, призывы врачей: Костя, открой глаза, Костя, посмотри на меня… (меры для большего возврата в сознание), неожиданные вопросы врачей: а какое у тебя самое большое желание? а какая твоя любимая музыкальная группа?
 - отсутствие функции вестибулярного аппарата.  еще в очень слабом сознании (я не помню этого) меня понимали на специальном столе в вертикальное положение для формирования функции вестибулярного аппарата.
 - очень слабая несформированная память.  неожиданные вопросы врачей: а кто твой лучший друг?, а папа вчера приезжал или позавчера?, а какая девочка тебе нравится в классе?, кисель на завтрак давали?
 - не мог произносить ни слова, ни даже отдельные звуки, хоть речевая функция к определенному моменту возвратилась.  психиатр зажег спичку – дуй, я дул – звук «ф» отрабатывал. Так учился произносить звуки, потом слова, с этого начилось произношение слов мною. Позже меня часто спрашивали на различные темы, побуждали к разговору, что бы формировалась способность одновременно говорить, думать в момент разговора о том, что говоришь и о том, что нужно сказать и анализировать параллельно предмет разговора.
 - отсутствие мышечной деятельности, кроме левосторонней двигательной функции левой руки и ноги, что проявлялось наоборот очень активно (когда пришел в сознание, активно двигал левой ногой, сгибал / разгибал ее).  Позже я пытался активизировать мышцы пресса и спины, что бы суметь сесть. Для этого я держался за подвешенный над кроватью треугольник и с помощью усилий рук пытался приподнять корпус и удерживаться в сидячем положении за счет мышц спины. Много тренировался над этим.
 - зрительная функция изначально была снижена до минимума. Потерянное зрение, сильнейшая несфокусированность.  Перед глазами все было размыто. Когда уже мог говорить, учился читать, буквы расплывались перед глазами  Окликивали меня, я вглядывался в человека, который ко мне обращался. Возили меня в инвалидном кресле по коридору и я вглядывался в номера палат, пытаясь сфокусировать взгляд. Ежедневные многочасовые тренировки. Позже обращали мое внимание на предметы, имеющие ярко-выраженные особенности, и вели разговор со мной о них.
 -рука была согнута в локте.  Руку выламывали, выпрямляли, разгибали когда я был еще в очень слабом сознании. Было очень больно. Держался лежа за спинку койки и на вытянутых руках повисал на спинке для выпрямления руки. Позже, когда уже мог сидеть за столом, пытался разбить яйцо – не получалось, бил локтем по столу, а не яйцом, так как рука еще была немного согнута в локте. Правая рука была обездвижена.
 - после возврата речевой функции, преобретя способность произносить звуки и даже слова, они, слова, были очень медленные, заторможенные, растянутые.  Пытался много разговаривать по-возможности. Меня побуждали к разговору на различные темы, просили что-то рассказать.
 - расстроенный полностью вестибулярный аппарат.  Меня привязывали к специальному столу и поднимали в вертикальное положение, для введения функции вестибулярного аппарата. Я был еще в слабом сознании, это не отложилось в памяти. Но, говорят, было очень неприятно – очень кричал.
 - Не мог писать, мышцы руки были очень слабые.  Тренировался держать карандаш рукой, авторучку, позже, писать, осваивать, не без помощи близких, простейшие математические действия.
 - Не способность выполнять ногой двигательные движения большая слабость, желание отдыха (полежать).  Привязывали ногу в подвешенное положение и я, лежа на боку, пытался выполнять раскачивающие движения ногой по горизонтали - влево, вправо, пытался достать ногой мамонтенка, который стоял на тумбе у меня перед глазами, слева. Старался так же поднимать ногу вверх, сгибая колено, пытался достать им до мячика, подвешенного к спинке койки.
 - Вообще не было координации.

 Пытался идти раскачиваясь, держась за брусья на уровне талии, и переваливаясь от левого бруска к правому. Пробовал самостоятельно садиться на стул и вставать. Так же я вставал в вертикальное положение, держась за опору, меня держали с помощью длинного жгута, продев его за спину через плечи, и я медленно пытался идти, сначала полностью повиснув на жгуте, потом менее. Многочасовые ежедневные тренировки, порой через силу. Позже, мои шаги, когда я научился делать их без всякой опоры, страховали руками, создавая искусственный барьер до и за моим корпусом, присекая тем самым возможность падения.

КАТЕГОРИЧНО ЗАПРЕЩАЛИ МНЕ ПЫТАТЬСЯ ХОДИТЬ С КОСТЫЛЯМИ ИЛИ С ПАЛОЧКОЙ, ЧТО БЫ НЕ ВЫРАБАТЫВАЛОСЬ ПРИВЫЧКИ.

 - Очень слабые атрофированные мышцы правой ноги.  К икре правой ноги привязывали эластичным бинтом груз – пластину граммов вначале 200, потом 300.
 - Правая нога была обездвижена полностью, невозможность оторвать ее от пола, удерживая равновесие. Очень слабые разболтанные сухожилия и мышцы правой ноги.  На ногу привязывали плотно-плотно пластмассовые щиты, которые стабилизировали колено от расшатывания и от прогиба ноги. Между брусьев пытался идти, держась за них, перешагивая через небольшие препятствия, планку, линейку.
 - очень слабые движения пальцев правой руки по малой амплитуде.  разрабатывал пальцы, постепенно увеличивая амплитуду движения. Массаж. На обеде пытался чистить мандарины сам.
 После клинической реабилитации оставались четко выраженные визуально такие характеристики:  Предпринимаемые реабилитационные меры:
 Прострационное зрение, потерянность, рассеянность, низкая способность концентрировать мысли на чем-то определенном.  По-возможности учащали такие контакты. Но постепенно, без перенагрузки для меня.
 Старались держать меня в информативном поле – гости, друзья.
 При разговоре учился думать одновременно о том, что говорю, о предмете, либо теме разговора, о том , что надо еще сказать, не потеряв тему разговора и его логичную раскладку.
 Вначале было трудно держать в голове одновременно все эти характеристики разговора и следовать им. Тренировки. Общение с домашними.
 При словесном контакте с кем-то из гостей, очень переживал что скажу что-то не то, что часто и бывало, терялся. Очень растянутые слова сохранялись. Говорил очень медленно  Учил стихи. Больше разговаривал. Старался контролировать скорость разговора – говорить быстрее. Тренировался в освоении школьной программы 6 класса (то есть, без отставания), но с трудом. Занимался порой через силу.
 Мог выполнять лишь несложные математические действия, но с трудом. Небольшая возможность осваивать и другие школьные дисциплины. Читал, но медленно. Но несфокусированность зрения практически прошла. Перестало расплываться все перед глазами.  Пытался со страховкой, позже уже сам, ходить через более высокие преграды на полу, чем в клинике, - уже через 1-2 сантиметровые препятствия. Вставал носочками на небольшую возвышенность и пробовал опустить пятки под тяжестью корпуса. Позже, со страховкой, ходил по ступенькам, было очень больно вначале.
 Правая нога практически не сгибалась в колене и голеностопе. Отвисала стопа, при малейшем возможном поднятии ноги. Наблюдалась сильная ассиметрия корпуса – правое плечо намного ниже левого. Кривая улыбка, больше на правую сторону. Отклонение от вертикали, больше вправо, головы.  Пытался понемногу поднимать стопу с помощью мышц, как свободно в пространстве, так и опираясь пяткой на пол. Ходил по ступенькам, не без страховки родителей.
Пытался контролировать положение плеч перед зеркалом, улыбался перед зеркалом – смотрел, как выглядит улыбка. Это все прошло постепенно, когда окрепли мышцы, благодаря тренировкам.
 Большая слабость, желание лечь.  Многочасовые тренировки, порой через силу, под девизом «делать немного больше, чем могу».
 Нога так же скована в голеностопе. Свободное движение стопы по очень маленькой траектории, самостоятельно – еще по меньшей. Очень плохая координация. Долго стоять было тяжело без помощи.  Постоянный массаж, обязательно!!! Крутил стопу, разрабатывал ее, увеличивая амплитуду движения. По-возможности старался много ходить, насколько хватало сил. Стоял на ступеньке, для растяжки сухожилий стопы. Было очень больно. Много ходил. И не только по гладкому прямому полу в домашних условиях. Ходил по рельефной местности с сопровождением пока.

 Итог клинической и после клинической реабилитации после ТЧМТ:
     При разговоре так же учился думать одновременно о том, что говорю, о предмете, либо теме разговора, о том , что надо еще сказать, не потеряв тему разговора и его логичную раскладку. Вначале было держать в голове одновременно все эти характеристики разговора и следовать им. Тренировки. Я сдал, пусть для меня немного в упрощенном виде, экзамены и перешел в свой класс в школе – в 7.
     Научился бегать на месте, ходить без сопровождения. Уже нормально для своего возраста читал, писал.

     Временной период клинической и после клинической реабилитации: 4 месяца – в клинике, и от 4 месяцев до нескольких лет – после стационарного режима. Некоторые характеристики ТЧМТ оставались и на долгие годы. А именно: незамещенность костного дефекта в теменной области черепа, некоторая скованность в голеностопе, не работают некоторые группы мышц в голеностопе. Слабость коленной связки правой ноги, слабость тазобедренной мышц, плохая координация. Сохранялась общая слабость – щадящий режим.. Болела голова на погоду и на малейшие сотрясения. Дисбактериоз. Плохая работа печени, желудка, желчного пузыря. Частые позывы к мочеиспусканию.
Нужно было сделать выбор: или лежать всегда, остаться «там», или определив цель, идти вперед, вперед, не оглядываясь, не останавливаясь, не смотря ни на что, порой вопреки всему, но вперед, к поставленной цели, но осторожно, не спеша, набравшись терпения, стиснув зубы от боли... Главное думать в этот момент только о хорошем, выбросить из головы весь негатив, пусть даже, порой, вопреки всему.


 Вплоть до 11 класса сохранялись некоторые особенности о процессе обучения, явившиеся последствием ТЧМТ.

Характеристика ученика 11 класса:
     «Костя зарекомендовал себя старательным добросовестным учеником. Юноша всегда тщательно готовит домашние задания, использует дополнительную литературу, стремясь самостоятельно разобраться в сложных вопросах. Костя имеет сформированные навыки интеллектуального труда. Особый интерес юноша испытывает к предметам естественно- математического цикла.
     Костя – целеустремленный, волевой человек. Будучи учеником, он всегда стремится к основательным знаниям, хорошим оценкам. Преобладающие оценки – «хорошо». Однако, в силу известных обстоятельств, дается это ему с большим трудом и напряжением. Костя много часов в день тратит на подготовку заданного материала. На уроках он заметно волнуется, нервничает. Это состояние усиливается в момент монологического ответа. Определенное время уходит на выход из стресса.
     Костя – примерный ученик и воспитанный юноша. Он прислушивается к пожеланиям старших, заботливо относится к малышам. Юноша пользуется уважением товарищей».

      Закончил школу в 1997 году.
     Далее смог поступить и закончить в 2002 году институт.
     Я начал качать мышцы, позже делать растяжку. Занятия шли на пользу, поэтому я нагружал организм, так что бы ему были комфортны упражнения.

 А потом мне сказали профессора одного из Московских диагностических институтов, что мне нельзя заниматься. Не гневи Бога, сказали мне. Это один случай из тысячи. Скажи спасибо, что ты выжил. Ты можешь умереть, если будешь дальше так заниматься.

Как следствие - депрессия и отчужденность.
Я был не согласен. Я искал ответ. Я был в поиске.
     Мне повезло. Я встретил человека, который был способен ответить на вопросы, интересующие меня. В моем безвыходном положении меня мучил один вопрос, что будет со мной, можно ли мне заниматься или нет, тогда может быть и все зря было, и не стоило изначально к чему-то стремиться?
     И я услышал ответ: что только я могу определить можно мне заниматься или нет – если во мне доминируют позитивные здоровые мысли, которые требуют занятий, и они, занятия, мне на пользу, то тогда можно, даже вопреки всему – если весь мир мой, солнце светит для меня, для меня дует ветер, растет трава, таит снег, тогда ничего не случится, если конечно занятия в меру;
     А если доминирует неполноценное физическое тело, и я буду сидеть на диване и думать, ах, как бы что-нибудь не случилось, то тогда нельзя, и без занятий что-нибудь и случится. Тогда и вообще жить вредно. Вывод: намного в большем, чем мы думаем, наше способности зависят только от нас, а не от кого-либо.
     Намного позже я осознал величие и силу тех знаний, которые передал мне Учитель - Глава Школы, Профессор Нго Суан Бинь, который на протяжении пяти лет находит время для работы со мной. А в самом начале мне стократно помог Владимир Семенович Минайчев – инструктор по Нят-Нам города Чехов. В связи с ограниченным объемом статьи попробую в общем изложить суть этих знаний и сущность той стороны Нят-Нам, к которой я прикоснулся.
     Спасибо Нят-Нам, спасибо моему учителю.
     И я доверился знаниям, которые передал мне учитель.
И передо мною, не сразу, а намного позже открылся совсем иной мир:
За окном мелькали огни. Колючий ветер обжигал лица незнакомым прохожим, беспощадно забираясь за ворот. Короткие резкие фразы резали слух, перерастая в беспорядочную ругань, практически без повода. Они устали. Эмоции выплёскивались через край, но облегчение не приходило. Господи, почему они так слепы? Тепло и спокойствие переполняло меня. И казалось, что нет ничего лучше этого чудесного вечера. Чувство свободы, ощущение полёта наполняли душу. Я знал, понимал, что я хозяин этого. Я находился в другом красочном, прекрасном мире, люди вы даже и не подозреваете о его существовании. Я видел мир в других красках. Я наслаждался жизнью.

     Психическая реабилитация.
     Результатом работы над сознанием менялись жизненные ценности, вырабатывалось человеколюбие, иное, отличное от предшествующего, мировосприятие. Этому невозможно научить, заставить сделать, это работа каждого индивидуально, материально-неочертанная работа. Суть ее в том, что бы понять, что все, что есть вокруг тебя, твое, для тебя, это лекарство твое. Я имею в виду мысли. Мысли материальны, поэтому я старался избавляться от всего негативного, формируя в сознании лишь позитивные мысли, порой вопреки всему. Холодный дождь, ветер, не проклинал, что так плохо на улице, или в дороге, а наоборот радовался ей, так, что это радость стала моей, а не чужой, я пытался принять действительность такую какая она есть, с людьми со своеобразными нравами, порой грубых, старался принять с радостью, как самое дорогое, что есть у меня. Это лишь один из примеров. На его основании, формируя позитивное мышление, я постепенно начинал чувствовать, что меняется мое мировосприятие в положительную, созидательную сторону. Я радовался весенним днем цветущей мать-и-мачехе, по краям тротуара, яркому солнцу, но и резкому ветру, дождю в пасмурный непогожий день. Далее тем же самым приемом мне стало намного легче и приятнее общаться с различными людьми, и не только с интеллигентными и адекватными. Я вскоре заметил, что я начал любить всех, вдруг появляется безграничное человеколюбие, и что так намного проще воспринимать действительность. И весь мир становился краше, как будто меня не было здесь раньше. Я шел и улыбался людям, даже тем от которых до недавнего времени отводил глаза – там, кто острым взглядом отпугивал. Я улыбался им … и они начинали улыбаться мне. Мне казалось вначале, что мир поменялся. Однако, он остался тем же самым, поменялся я.
В одно окно смотрели двое;
Один увидел дождь и грязь,
Другой листвы зеленой вязь,
Весну и небо голубое.
В одно окно смотрели двое…
     Я начал радоваться и искренне восхищаться людьми, которых ранее даже сторонился. Людьми, которые бьются до последнего за жизнь. Радоваться, что калека, ползущий на культяпках, не спивается у пивного ларька, а несмотря ни на что, рад жизни, рад солнцу, и продолжает жить, а не губит ее.

Тихое бескрайнее море простиралось на многие километры, завораживая своим спокойствием. Созерцая бескрайние просторы, наслаждаясь тишиной, когда-то мы не могли поверить в его силу. Недалеко горел костер. Но он не мог обогреть. Я решил спросить у тех, кто был здесь до меня, почему невозможно согреться? Я не мог понять этого. Но я не готов был услышать ответ… Неожиданно для самого себя, как мне тогда показалось, совершенно интуитивно, я начал удаляться от костра по направлению к морю. И вдруг я заметил, что становилось теплее. Но не от яркого пламени, не от жара раскаленных угольков. Становилось теплее от моря. Я вспомнил, что замечал это и ранее, но не придавал значения этому, потому что не мог объяснить столь неожиданное явление. Боялся обмануться. Но, постепенно, время сводило на нет мои сомнения.
    
     Значение практики «Нят-Нам» в посттравматический реабилитационный период.
1998 – 2007
Нят-Нам – мое спасение.
    Предыстория  
  …нашли меня на заброшенном монастыре с дыркой в черепе 6х4 см, когда мне было 11 лет. С проломленной черепной коробкой, с разбитой корой головного мозга, с разбитыми артериями в мозге. Как потом подсчитали, 8 часов я провел в «одиночестве»… Когда случилось, друзья убежали, никому не сказав ничего, а в 5 пошли на танцы в школу, на «огонек», но без меня…. Да я и сейчас хожу, живу, а под кожей на голове, в теменной области дырка 6х4 см. Под кожей нет части черепной коробки. Пластику делать не стали - дырка над крупным кровеносным сосудом. В реанимацию привезли – не захотели брать меня там, говорили – его в морг надо. Вот… Но, вопреки всему, прослеживался чуть заметный пульс. Операция прошла успешно. На четырнадцатый день меня перевели в институт нейрохирургии им. Бурденко в Москву. Приезжали специалисты в Чехов, сказали, ни о каком падении не может быть и речи, сильный удар тяжелым предметом… А «друзья» говорили родителям моим, что я упал, это когда мама, не дождавшись папу в тот день, пошла к ребятам с которыми я лазил, а старший брат одного из пацанов этих друзей моих на тот момент, маму выталкивал даже из квартиры, не впускал. Что было там, что случилось со мной, я не знаю, тот день выпал полностью из памяти, амнезия. Было желание ответного «удара». Я спросил совет в школе. Мне сказали, кто тебе дал право судить людей? Что я могу лишь простить и полюбить их, а рассудит Бог. Сможешь это сделать – придешь и расскажешь, что почувствуешь. Два года работал над собой. А потом просто подошел к ним и заговорил с ними как с самыми дорогими мне людьми. И тут же пропала всякая ненависть по отношению к ним. Это я освободился от тяжелого груза мести. И вдруг я почувствовал, что мне лететь захотелось, я такую свободу почувствовал. И вдруг мне жалко их стало, потому что так обошлись со мной. И почувствовал себя сильным. А в школе сказали, это тебе только на благо, а будешь мстить – сгоришь как свеча.
    И только после психической работы, сформировав позитивный взгляд на все события, какими бы они не были, только после того, как полюбил этот мир, принял его таким, какой он есть, как что-то самое родное, я начал заниматься дыханием.
Специфика дыхательных упражнений весьма своеобразна и воспринимается организмом как что-то новое, необычное. Поэтому, когда я только начал дышать, организм не сразу смог адаптироваться к новой деятельности. Я испытывал некоторые неприятные ощущения. Несколько нарушился процесс пищеварения. На самом деле ничего страшного не происходило. С помощью дыхательных упражнений происходит массаж внутренних органов, чем объяснялась их интенсивная работа. Через некоторое время организм приспособился к новой работе и всё нормализовалось. Отмечалась общая усталость в первые недели занятий, так как это довольно серьёзная нагрузка для организма. Поэтому вначале я занимался всего по пять, по десять минут два раза в день. Нужно постепенно нагружать организм, так он будет легче и безболезненней перестраиваться на новую работу. Я пытался терпеливо пройти этот период. Организм постепенно переходил на здоровую, полноценную работу. Я старался резко не увеличивать время занятий в погоне за результатом. В этом случае возможно внезапное разочарование, в связи с плохим самочувствием. Признаюсь, много раз у меня было такое. Не раз было желание бросить занятия. Потом мне объяснили, что главное, это спокойствие, постоянность и неторопливость в их выполнении. Меня предупредили, что не стоит ждать быстрых результатов, в этот момент мой организм перестраивается внутренне. Больше месяца я всего лишь отрабатывал процесс вдоха. В последствии, я старался дышать как можно медленнее. Я узнал, что чем медленнее и спокойнее, тем больше пользы. Это требовало от меня некоторого терпения и усидчивости. Было не легко в самом начале. Дыхание было чужим, коробящем организм изнутри, подавляя привычный ритм дыхания. Но это уже начался оздоровительный процесс. Довольно трудно я понимал, что вначале надо просто верить в дыхание и не думать результатах. Через не которое время я сам осознал, что постоянность – главный «козырь» в дыхании. Постепенно, подчиняя организм монотонной работе, я почувствовал, что он начал подчиняться ритмике дыхания, дышать стало легче и более «понятно». Самым трудным для меня был начальный период, труднее всего было перестроить организм на новую работу. Но постепенно дыхание перестало быть «чужим».
     Первые полгода я дышал сидя с задержкой дыхания, положив руки запястьями на колени. Однажды в конце занятия я почувствовал сильный поток воздуха через шею в голову и сдавливающие ощущения на поверхности теменной и затылочной части головы. Результатом полугодовой тренировки явилось: голова стала меньше реагировать на сотрясения, перестала болеть на изменения погоды. Шаг при ходьбе стал более послушным, перестал сбиваться. Так же я делал упражнения на расслабление. Я пытался расслабить своё расслабленное тело. Для этого я закрывал глаза и концентрировал внимание на мысленно представленном зрительном образе, что бы не отвлекаться я считал дыхания, вдох-выдох. Через некоторое время я ощущал, что физическое тело засыпает, таит, теряет чувствительность. Но не надо практиковать это долго по времени, это не к чему. Это являлось результатом того, что после я чувствовал тело посвежевшим, оно успокаивалось, появлялось чувство умиротворенности, я успокаивался. Наутро легче было ходить. Позже я занимался дыханием стоя. Поборов неприятные ощущения, о которых я говорил вначале, я учил определённый дыхательный комплекс «физически», учил технику. До того, пока движения не станут своими. Далее я пытался соединить воедино любовь к окружающему миру, чувствительность и близость его, с техникой дыхания и с техникой расслабления. Я узнал, что именно в этом заключается правильное дыхание. Когда все эти, кажущиеся различными, сущности едины. Находясь на природе, я старался почувствовать этот мир, почувствовать деревья, снег, почувствовать не касаясь их. Я пытался «понять» воздух, почувствовать мягкость холодного ветра, теплоту морозного утра. Я пытался найти новые ощущения. Глубоко вдохнув, при выдохе я чувствовал покалывание в ладонях. Я постепенно учился «замечать» мир руками. Занимаясь, я старался «потрогать» воздух, расслаблял ладони и пытался прикоснуться к нему. Я почувствовал в дыхании скрытую сторону, некую наполненность.
     Через полгода я почувствовал, что организм сроднился с дыханием, что, встав на путь оздоровления, я так привык к каждодневным тренировкам дыхания, что не могу без этого – организм выработал инстинкт, тягу, потребность в оздоровлении.
     Через четыре года с начала знакомства со Школой «Нят-Нам», я почувствовал значительные изменения в лучшую сторону и не хотел останавливаться на достигнутом. В связи с этим я добился того, что меня принял Глава Школы – Патриарх Школы Нят-нам  Профессор Нго Суан Бинь. Уже пятый год Профессор ведет меня. Профессор сказал, что при таких же интенсивных тренировках, я восстановлю практически все утраченные функции организма. Восстановит свою функцию и малоподвижный голеностоп, и полностью рассосутся швы в мозге. Восстановится полностью деятельность вестибулярного аппарата. Сейчас Профессор дает мне тяжелые упражнения для улучшения деятельности вестибулярного аппарата. Буквально через несколько месяцев тренировки, я заметил, что корпус меньше кидает при поднятии его на пальчиках, что укрепляются мышцы ноги, в частности сухожилия колена, мышцы икры, тазобедренные мышцы, улучшается деятельность вестибулярного аппарата.
   
Выписка из ЭЭГ за 1995 год:
Грубые устойчивые локальные нарушения ЭЭГ, преимущественно эпилептиформного характера в левой, центральной области мозга. Принимаю лекарственные препараты.

Выписка из ЭЭГ за 1998 год:
Грубые устойчивые локальные нарушения ЭЭГ, преимущественно эпилептиформного характера в левой центральной области мозга. Не принимал лекарственные препараты из-за наличия дисбактериоза и других заболеваний желудочно-кишечного тракта. Психическая реабилитация.

Выписка из ЭЭГ за 2003 год:
Локальные нарушения ЭЭГ, преимущественно эпилептиформного характера в левой центральной области мозга. Не принимал лекарственные препараты из-за наличия дизбактериоза и других заболеваний желудочно-кишечного тракта и крови. Активно практиковал c 1998 года оздоровительное дыхание в традиции школы «Нят-Нам».

Выписка из ЭЭГ за 2007 год:
Отмечаются менее выраженные локальные изменения в левой теменной области мозга. Не принимал лекарственные препараты. Активно практикую оздоровительное дыхание в традиции школы Нят-Нам. Наладилась функциональность желудочно-кишечного тракта. 


Восстанавливаются и сосуды головного мозга, о чем противоречила наша современная медицина.
Спасибо медицинской Традиции Нят-Нам, спасибо моему Учителю.
Недавно Профессор Нго Суан Бинь сказал, мне переводили его слова:
"Я хочу, чтобы ты был живым примером для людей, оказавшихся в аналогичной ситуации".
Сейчас я уже сам начинаю тренировать, передавать тот опыт, который мне выдалось получить от жизни, и передавать знания, полученные от Учителя.


Документы к статье:

- выписка из истории болезни. 1991 год.

- справка 1998 год.

- электроэнцефолограмма 2006 год.